1 часть (страница)
| * * * У времени ничтожно мало Наград для тех, кто не склонился, Для тех, кто Жить не поленился, Чья жизнь всего лишь Жизнью стала. У времени ничтожно мало Похвал тем, кто его не знает, Тем, кто часов не наблюдает... Ах, если б только время знало, Что бесконечность постижима, Что мир стоит на чьей-то боли, Любовь — удел счастливой доли И что она непогрешима... У времени немного больше Предчувствий, неудач, сомнений, Потерь, ошибок, угрызений... Чуть больше этого, чуть больше... 1997 |
С. Гришунов |
|
| * * * Заплясали языки костра, Остриём застывшим ночь притихла, Над рекой усталый горб моста Возвышается в тумане рыхлом. Шелковистых грив шумит волна, Сон прохладный сказке вторит былью, На траве, как зеркало, роса Отражает взмахи чьих-то крыльев. Стук копыт увязнет в камышах, Диск небесный вздрогнет чуть спросонок. Сквозь зарю, переходя на шаг, Скачет к звёздам лунный жеребёнок. 1997 |
С. Гришунов |
|
| * * * Записка. Между строк роняю буквы, Случайно уцелевшие от мыслей... Слова, сформировавшиеся в чувства, В твой почерк, В восклицательнейший знак! 1997 |
С. Гришунов |
|
| * * * В коробке за стеклом утихли ветры. Смирилась бабочка. Осушена слеза. На дивностных павлиноцветных крыльях Устало закрываются глаза. Померкли краски. Только сталь булавки Отныне самый долгожданный цвет. 1997 |
С. Гришунов |
|
| * * * Запорошило следы твоих ресниц На окне, наполненном надеждой. За полями — день, упавший ниц, Меркнет, изменяя цвет одежды. Хрусталём звенящие мечты, Отсверкали гранями своими. Что мечты! Уж сожжены мосты, Да и мы сгорели вместе с ними. 1996 |
С. Гришунов |
|
| * * * Декабрь, но я не вижу снега. Лишь одинокие листы Висят на тусклом фоне неба, Висят в предчувствии зимы. Терпенье сходит в преисподнюю, Кулак вспотевший не разжать, И запах ёлки новогодней Уже не может удержать От продолжения печали, От зим без снега, без прикрас, Ото всего, что нам кричали Грачи, поверившие в нас. 1996 |
С. Гришунов |
|
| * * * Валерию Прозорову Небесный свод, нуждающийся в звёздах, Не так далёк. В отчаянном прыжке, Я думаю, не так уж невозможно Оставить след на вечном потолке. Не так уж невозможно, постаравшись, В огромной люстре в миллион свечей Зажечь ещё одну, и выше ставши, Вновь убедиться в малости своей. Не так уж невозможно осторожно Ступить вверху на скользкий звёздный путь, Надеясь втайне, что судьба надежно Хранит тебя и некуда свернуть. 1996 |
С. Гришунов |
|
| У МОЛЬБЕРТА За кистью снова тянется рука Смести с холста наивные упрёки В излишней слабости. И в вялости мазка. И в неоформленности красочных потёков. На красках пыль. Невыдавленный цвет Неудержимо рвётся на палитру, Невыносимо хаотичный бред Слагается в смиренную молитву. Вот так всегда — не слишком-то проста Холста прекрасноцветная природа, Подобие ажурного моста Между закатом, тьмою и восходом. 1996 |
С. Гришунов |
|
| * * * Многим кажется, будто рябина — Воплощение крови в природе, Гроздья ярко алеющих ягод На зелёной парче... Но я знаю, что всё по-другому — Это буйство рассветных жемчужин, Перекрашенных Богом в закат. Август 1996 |
С. Гришунов |
|
| * * * Запретите петь песни птицам За рекой, где медовый запах, Ибо люди, идущие мимо, Раз услышав, не знают как дальше Жить... Август 1996 |
С. Гришунов |
| ОСЕНЬ Этот день бесприютный и снова куда-то в даль Мчатся стаи уток, гусей, лебедей... Как жаль, Что однажды утром я снова пробуду там, Где тоска одиночества аплодирует всем ветрам. Я, конечно, буду стараться из жалких последних сил Оставаться стоящим прямо, сколь бы вихрь не сносил. Непременно нужно, держа кулаки за спиной, Продержаться осень, зиму... до лета, любой ценой. Замутнённое дно у стакана, свеча, недопитый чай, Дрожь в коленях (холод? нервы?), разбитая невзначай Дорогая сердцу тарелка... За окошком — шпиль Близлежащей церкви (Пасха, яйца, ваниль)... Вроде ратуша рядом — надтреснутый, гулкий бой Говорит скорей о безвременье, грядущем само собой. Надыши на стекле кружочек тепла и на нём, Нарисуй пару стрелок, любые цифры и кончим на том. Пусть летит многочисленность птиц к субтропическим смуглым дням, Я в холодных дождливых ночах остаюсь, где луна не видна. Замыкаю свой очередной "от себя до себя" перелёт, Где тоска одиночества — в стаю два выстрела влёт. Сентябрь 1996
|
С. Гришунов |
|
| * * * Расцветают на березах сентябри. Что уносит ветер вдаль, не так уж важно. Медный отзвук гаснущей зари Затихает где-то... Я на страже Раковин ушных и взор скользит По прозрачности небес, вокруг простёртых, По ладоням читанных страниц, Осенью нежданной поистёртых. Сентябрь 1996 |
С. Гришунов |
|
| * * * Этой ночью последние листья Безысходно припали к земле И завистливо в небе повисли Чьи-то взгляды на осень вообще. Неспроста золотые доспехи Ненадёжны и призрачны так, Слёзы осени не для потехи, Мокрый ветер, увы, не пустяк. Это зрелость, гордясь урожаем, Увядает, смеясь невпопад, Не прельстившись заманчивым раем, Выбирает пылающий ад, Где багряные краски покроют Сединой затуманенный взгляд, Где душа искупленьем оспорит То, что ныне о ней говорят. Октябрь 1996 |
С. Гришунов |
|
| * * * Беспокойство метлы, сортирующей золото листьев, Переходит в меня, в мерный шорох неспешных шагов. Переходит в лучи, и над осенью влажной зависнув, Заставляет поверить в грядущую явь холодов. Шаг за шагом шуршу, приближаясь к прозрачности зыбкой, Горизонт отодвинув, звенит атмосферный хрусталь. Осень слишком желанна, зима — это просто ошибка, И не жаль ничего, только золота осени жаль. Октябрь 1996 |
С. Гришунов |
|
| ЧИТАЯ УЛИЦУ Страницы лиц, подстрочный перевод, Натужный ритм рифмованных клочков, Растрёпанный, безвкусный переплёт, Заглавия расширенных зрачков. Для понимания невыносимый бред, Наречие, какого поискать, Вопрос, несуществующий ответ И смысл, нельзя которого понять. 1994-1995 |
С. Гришунов |
|
| * * * Долгожданною пыльной весною, В ресторане убогом, хмельном Гитарист бестолковой рукою Дёргал струны порою ночной. Что за каждым из странных аккордов? В резонатор влетела тоска, И твердят красноносые морды: "Что гитара? Пустая доска". До опилок, до брызг из-под пальцев, До кровавых, измученных нот Изводил он в прокуренном зальце Бесконечный нетрезвый фокстрот. И в висках бился пульс не смолкая, И в стакане подтаивал лёд, И несносно, всю ночь напролёт Пёс скулил, под дверьми завывая. 1995 |
С. Гришунов |
|
| * * * Вы ждёте страшного суда? Чего же ждать — он здесь, вокруг, Он между нас, везде, всегда В укорах лиц, во взмахах рук. Необязательно совсем Распятым быть или иным, Каким желанен будешь всем "Юродствующим" и "святым". Каким останешься в словах, В воспоминаньях, а твои Признанья в верности, любви Найдут приют в других глазах. В альбомах выцветут листы, Померкнут фото давних лет, Ведь слишком шаткие мосты Меж берегов, которых нет. 1995 |
С. Гришунов |
|
| * * * Кладут поэтов во сырую землю, Знобит от непокрытости голов. Я всё стерплю, но это неприемлю И доказать бессмысленность готов. Бессмысленность безудержного рока, Хватающего лучших среди нас, Когда, не церемонясь, смерть до срока Лишает мир их откровенных глаз. И есть ли срок? Кто измеряет путь, Назначенный живущему поэту? Кто заставляет вдруг с пути свернуть, не дотянув до нового рассвета? Не смысла нет в ночном уходе их. Чего желать, чтоб сразу всё оставить? Быть может, жизнь сама — лишь только память? Быть может, жизни нет среди живых... 1995 |
© Гришунов Сергей Эдуардович, 1995-2000
© Царскосельский журнал для поэтов
"Мансарда", 1995-2000
С. Гришунов
2 часть (страница)
